После смерти Твердышева и Мясникова все их заводы были разделены между наследниками. По раздельному акту от 25 апреля 1782 года «медный» заводы перешли к брату Твердышева Якову, а «железные» были поделены между 4 дочерьми Мясникова. Юрюзанский завод достался майорше Аграфене Ивановне Дурасовой. С этого времени он неоднократно переходил от одного владельца к другому.

В 1815 году Юрюзанский завод купила княгиня Белосельская- Белозерская А.Г.

Но жизнь крестьян при ней не улучшилась. Не всегда крестьяне Юрюзанского завода безропотно сносили притеснения и издевательства заводчиков.

Нашелся человек, который поднял голос протеста против произвола. Это был конторский служитель Илья Иванович Тараканов.

В мае 1828 года исправник Юрюзанского завода Гоферланд наказал Тараканова “за дерзость”. Гоферланд ударил Тараканова по лицу, затем приказал избить розгами, а затем приказал приковать его в конторе к столу, за которым он занимался конторскими делами, и держал его прикованным 3 недели.

Такое зверское наказание не сломило И.Тараканова.

Он подал в контору прошение от имени всех мастеровых, в котором протестовал против слишком строгой браковки железа. Но контора это прошение не приняла.

Тогда Тараканов на собранные деньги поехал в Пермь с новой жалобой. Но в Перми его арестовали и под конвоем доставили обратно. Тараканов был посажен в Катав-Ивановскую темницу и закован в кандалы. Крестьяне, чтобы выручить И.Тараканова , отправились в Уфу. Пятеро из восьми были в кандалах доставлены назад.

Это переполнило чашу терпения. На заводе начался бунт. На завод были присланы войска, жестоко подавившие волнение. Комиссия военного суда приговорила 19 человек к смертной казни. Но затем министр внутренних дел предложил прогнать 9 человек сквозь строй в 1000 человек, 8 других- сквозь строй в 500 человек. Царь Николай I сделал подпись: “Согласен. Но арестантов погнать в Бобруйск”.

Илья Тараканов, как особо важный преступник был отправлен в Пермь и дальнейшая его судьба неизвестна, хотя ее нетрудно предугадать. Илья Тараканов поплатился жизнью за то, что в мрачную эпоху николаевской России хотел добиться для рабочих Юрюзанского завода человеческих условий жизни. Память о нем навсегда сохранит благодарный народ.

Четыре металлургических железоделательных предприятия входили в катавскую группу заводов Южного Урала: Катав- Ивановский, Юрюзань- Ивановский, Усть- Катавский и Минский (в деревне Минке), который считался до 1873 года вспомогательным по отношению к Юрюзань-Ивановскому заводу и из выплавляемого в Юрюзани чугуна выделывал кричное железо в небольших количествах. Основным в этой группе заводов всегда считался Катав- Ивановский. Именно здесь многие годы находилась главная контора по управлению всеми предприятиями, хотя со временем Юрюзань-Ивановский завод стал даже превосходить своего старшего собрата. В 1860 году на Юрюзань- Ивановском заводе действовали уже три доменные печи, а на Катав-Ивановском- только две. В 1889 году в Юрюзани было выплавлено 757.521 пуд чугуна (в переводе на современные метрические меры- более 12.120 тонн). Высокое качество чугуна (следовательно, и железа) обеспечивалось тем, что плавка велась исключительно на древесном угле, который выжигали в окрестных деревнях специально для этой цели приставленные крестьяне- углежоги. Уголь доставлялся на завод лошадьми в плетеных коробах. Такой короб был не просто тарой, но и мерой счета. Так, в том же 1889 году на Юрюзань-Ивановском заводе было израсходовано 34.353 короба угля. Но заглянем повнимательнее в архивные документы.

В 1860 году Юрюзань- Ивановский и Минский заводы, как свидетельствуют архивы, принадлежали генералу Ивану Онуфриевичу Сухозанету, герою Отечественной войны 1812 года.

Во второй половине Х I Х века заводом управлял генерал Иван Сухозанет. Жизнь и судьба крестьян целиком зависела от произвола Сухозанета.

Так, решив женить одного из своих крепостных- низкорослого и тщедушного Королева, генерал приказал подобрать ему в невесты самую высокую девушку, какая только сыщется. Такая девушка в полтора раза выше Королева, отыскалась в деревне Тюбеляс. И, несмотря на ее слезные мольбы, эта шутовская свадьба состоялась.

Позднее перешли во владение его сына, поручика Александра Ивановича Сухозанета.

1889 год. Юрюзань-Ивановский завод господина Сухозанета находился в аренде у князя Белосельского-Белозерского.

1891 год. Юрюзань-Ивановский завод записан уже как собственность княгини Белосельской-Белозерской.

1892 год. В архивных документах по-прежнему значится Юрюзань-Ивановский завод княгини Белосельской- Белозерской. И на этом “Иваны” прекращаются. C 1893 года завод упоминается уже в архивных документах как Юрюзанский завод княгини Белосельской-Белозерской.

Долгих 134 года завод официально именовался Юрюзань - Ивановским, а стал просто Юрюзанским.

В народе назревало недовольство. После реформы 1861 года юрюзанские крестьяне были причислены к разряду мастеровых. Работая на заводе, они в то же время занимались на своем приусадебном участке.

В 1870 году на Юрюзанском заводе насчитывалось 857 дворов и около 5 тысяч жителей. Юрюзанцы носили одежду домотканного изготовления и лапти. Сапоги одевались по большим праздникам, да и то не всеми.

Темнота, безкультурие, невежество и грубые обычаи были уделом юрюзанцев.

Начальная школа, построенная в 1878 году через два года сгорела. Тогда решено было строить каменную двухэтажную школу. С этой целью решено было, с рабочих стали удерживать по 2 копейки с каждого заработанного рубля.

На Юрюзанском заводе началась политическая борьба. Возглавила эту борьбу подпольная организация социал-демократов. Руководил ею на заводе рабочий Яков Гурьянович Зайцев.

В июне 1908 года Юрюзанский завод был остановлен как не приносящий дохода и законсервирован. … Удар! Ещё удар! Огненным снопом брызнули искры. Сквозь пробитую летку хлынул по желобу поток раскаленного металла. Плавка достигла своего апогея.

Возле доменной печи, обливаясь потом, стояли мастеровые. Привычно, без суеты люди делали все , что нужно. Плавка чугуна была самой обычной, заурядной, каких на Юрюзанском заводе с его тремя домнами было уже не мало. И никто из рабочих даже не мог предположить, что является свидетелями участником последней в истории завода плавки чугуна. Это было 12 июля 1908…

В конце 19-го столетия у старого горнозаводского Урала с его крепостническими пережитками появился опасный и грозный конкурент – молодая, бурно растущая промышленность юга России.

Уральским заводам, в том числе и Юрюзанскому, становилось все труднее конкурировать с оборудованными новейшей техникой предприятиями юга. И хотя, например, за 30 лет после отмены крепостного права выплавка чугуна на одном только Катавском заводе увеличилась на 114%, темпы роста всей Уральской промышленности заметно отставали от темпов металлургии юга. В 1902 году Уральские заводы выплавили только 28,8 процентов общего российского чугуна.

Таковы были объективные экономические условия, сыгравшие очень важную роль в истории Юрюзанского металлургического завода.

Как явствует из архивных документов, на рубеже 19 и 20 веков Юрюзанский завод имел 3 доменные печи высотою от лещеди до колошника 12 метров , 11,4 метра и 13 метров . Засыпка руды и угля производилась вручную. Первые 2-е домны выплавляли в сутки 725 пудов чугуна, 3-я давала 1.032 пуда. 2 воздухонагревательных аппарата так называемой силезской системы доводил нагрев подаваемого воздуха до 230 градусов.

В пудлинговом цехе завода было две печи Спрингера, работавшие генераторным газом, и пять двуместных печей, которые работали нефтью или газом. Здесь же находились три молота: паровой в две тонны и два водяных.

На заводе насчитывалось шесть прокатных станков и пять сварочных печей. В кузнице было более двадцати горнов. Кроме того, на заводе был механический цех, подразделявшийся на токарное и слесарное отделения, столярная мастерская, гончарное и кирпичное производства.

Все заводские механизмы приводились в действие пятнадцатью водяными колесами. Как и в глубокой древности, с самого основания завода водой эти колеса питал через систему специальных желобов обширный юрюзанский пруд. Но техника быстрыми шагами шла вперед, и к тому времени на заводе кроме водяных колес действовали также две турбины и четыре паровых машины. В начале 20 века была построена мартеновская печь. А когда в 1900-1904 начали строить железнодорожную ветку от Вязовой до Катав-Ивановска, на заводе открылся для удовлетворения строительных нужд ещё и котельный цех.

Одно это перечисление свидетельствует о том, что Юрюзанский завод был крупным металлургическим предприятием. В 1907 году на нем было изготовлено 859,299 пудов чугуна, 26,019 пудов листового и 633,087 пудов сортового железа.

Кроме того, как свидетельствуют документы, на Юрюзанском заводе было сделано 41 тысяча пудов стропил, мостов и стрелочных переводов для железной дороги.

Однако общероссийский кризис девятисотых годов очень тяжело отразился на уральских заводах, а Юрюзанский завод пострадал особенно сильно.

25 марта 1907 года газета Уфимский рабочий напечатала статью о бедственном положении рабочих на Юрюзанском заводе. В ней отмечалось, что в Юрюзани находится без работы около тысячи человек. Тем же, кто работает, платят намного меньше чем рабочим на других заводах. К примеру на соседнем Катав-Ивановском заводе за тысячу пудов железа выплачивали 48 рублей, а на Юрюзанском только 36.

Последним владельцем завода был князь Константин Эсперович Белосельский-Белозерский, родовитый дворянин, кичившийся тем, что ведет свой род от самого Рюрика, генерал царской свиты, приближенный к государю, он был очень недалеким человеком. Всю жизнь живя за границей, сиятельный вельможа мало вникал в экономические проблемы и не занимался реконструкцией производства. Родственники князя, встревоженные состоянием дел на заводах, настоянии на том, чтобы поставить Опекунский управление. Но это просто ненадолго оттянуло крах завода.

12 июля 1908 года доменные печи Юрюзанского завода произвели последнюю плавку чугуна, и по приказу князя завод был остановлен как «не приносящий дохода».

Юрюзанские рабочие В. С. Климанов и В. В. Абаимов отправились в Петербург добиваться, чтобы завод не останавливали и не лишали их куска хлеба. В Петербурге, во дворце на Невском проспекте, они нашли княгиню Белосельскую и с трудом добились аудиенции. Княгиня же приняв посланцев сказала им: «Сами себя не знаем как содержать, а не только завод». Делегаты встретелись с министром внутренних дел Лыкошиным, но на их просьбу взять завод в «казну» он тоже ответил отказом.

В истории с Юрюзанским заводом российский капитализм особенно сильно продемонстрировал свои варварские, хищнические наклонности, стремление к «легким» деньгам. После нескольких месяцев простоя князь приказал снимать оборудование и сдавать его в металлолом самарской кампании Крупникова и Любимкина.

На глазах всего населения началось варварское разграбление завода и разрушение его цехов. Уничтожали не только старое поношенное оборудование, но и новейшие станки, построенные по последнему слову техники. Толпы рабочих попытались помешать этому дикому намерению, но власти оказались предусмотрительными. Из Оренбурга была вызвана сотня казаков, которая построилась двумя шеренгами от проходной до железнодорожной станции. И под этой охраной вывозили покореженные и изуродованные машины и станки.

Детали машин, разломка которых динамитом стоила 33 копейки, продавались как металлолом всего за 27 копеек. Даже на этой операции нерадивый и неразумный «хозяин» завода умудрился прогореть.

Из всего оборудования на Юрюзанском заводе осталась только лесопилка. Оставили её отнюдь не случайно: вся площадь по-прежнему оставалась княжеской собственностью и Белосельский-Белозерский наживался тем, что приказал хищническим образом вырубать все леса и продавать по выгодной цене. Продолжение следует.